Свет не горит, когда дверь отпирают и в комнату входит старший, светя фонариком на стену. Где этот чертов выключатель, спрашивает он, и мужчина отвечает, на этой стороне. Люди садятся, трут глаза, пока старший пробирается через спящие тела в центр комнаты. Так, все меня слышат, вы уходите сегодня ночью, мы заберем вас ровно в два, вы должны собраться, и чтобы дети не шумели, места для всего багажа не хватит, каждый берет с собой маленький рюкзак или хозяйственную сумку плюс одну на ребенка, если возьмете больше, сумки выбросят и вы останетесь ни с чем, это все, что я хотел сказать. Он разворачивается к двери, когда женщина кричит ему вслед, а что будет с нашими сумками, нас никто не предупреждал, другие начинают возражать, но старший поднимает руку. По одной сумке на человека, это все, что я хотел сказать. Он выходит, и люди, осыпая его проклятиями, начинают разбирать багаж, Айлиш выкладывает вещи на пол, Бен продолжает спать, Молли сидит, скрестив на груди руки. Мам, я не знаю, что брать, я не хочу никуда уходить. Просто возьми две смены одежды, потом купишь новую, ты должна взять то, что нельзя заменить. Она держит в руке фоторамку, переворачивает, достает фотографию и вставляет в паспорт, Молли наблюдает за ней, затем с плачем опускает голову. Мам, говорит она, пожалуйста, почему мы должны куда-то идти, я никуда не хочу, это небезопасно, ты же знаешь, все эти люди… Молли, мы столько раз обсуждали, об этом можно проговорить всю ночь, Айне все устроила, другого пути нет. В два часа ночи дверь отворяется, рука тянется к выключателю, но это не старший, а небритый мужчина в вязаной шапочке, с шотландским акцентом призывающий их не шуметь, Айлиш держит спящего Бена, за спиной сумка, другая, со всем его имуществом, в руке, она оборачивается, чтобы взглянуть на оставленные вещи, на комнату, забитую брошенным багажом, мусором, рваным картоном, пахнет потом и грязными подгузниками, снаружи бодрящий холодный воздух, облака расходятся. Они обходят территорию сзади, где припаркован тягач с контейнером на прицепе, мужчина с фонариком велит им забираться в контейнер, ребенок орет, когда люди начинаются подниматься по лесенке, Молли не двигается с места, Айлиш подталкивает ее локтем, приказывая залезать в контейнер, она толкает дочь в спину, пока Молли не сдается и не лезет вверх, освещая себе путь экраном телефона, внутри поддоны, на которых можно сидеть, и все смотрят на мужчину в вязаной шапочке, который стоит в дверях и говорит, сидите тихо, когда тягач остановится, и чтобы дети тоже тихо сидели. Петли скрипят, ребенок кричит, когда дверь запирают, женщина в темноте начинает молиться, и Молли сжимает материнскую руку, заводится мотор. Айлиш шепчет Ларри, что все будет хорошо, а когда открывает глаза, контейнер залит белым светом от экранов, люди отправляют сообщения и отслеживают маршрут, и спустя некоторое время тягач притормаживает, разворачивается и едет прямо на низкой скорости, пока не останавливается, и лишний воздух с шумом выходит из тормозов. Задняя дверь открывается, впуская тусклый свет, и мужчина велит им тихо вылезать, Молли цепляется за материнскую руку, пока они идут через контейнер, хочется слиться с рассветом, с новым, зарождающимся днем, мужчина протягивает Айлиш руку, и она узнает старшего, который стоит, засунув руки в карманы. В темноте виднеется старое бунгало, ночь тиха, мир не подает никаких знаков, если не считать слабого ветерка, подгоняющего их вперед. Скоро наступит рассвет, и они идут по узкой дорожке с детьми на руках мимо пастбищ, где пасется молчаливый скот, и никто не произносит ни слова, фонарик старшего вспыхивает и снова гаснет. И тогда становится видно море, шум океана сплетается с порывистым бризом, и они переходят дорогу и идут по песчаной тропе через дюны, и она знает название пляжа, она столько раз бывала здесь раньше, и на пляже стоит мужчина в светлом анораке с надвинутым капюшоном и набирает сообщение на телефоне, Айлиш видит две надувные лодки у кромки воды, и при виде темного безжизненного океана — белеют только пенные валы у мыса — что-то внутри ее переворачивается. Мужчина кричит, но слов не разобрать, и она идет вслед за остальными к спасательным жилетам, сваленным на песке, и жилетов не хватает на всех, и Айлиш берет один для Молли, но Молли трясет головой и отказывается его надевать, смотри, говорит Айлиш, Бен пристегнут к моей груди, я бы все равно в него не влезла, и Молли открыто плачет, когда мужчина в анораке назначает в каждой лодке того, кто будет ею править, Айлиш слышит слова мужчины, когда тот вручает рулевым GPS-навигаторы, ориентируйтесь по координатам, и будете на месте в мгновение ока. Молли возится с жилетом, хлопает в ладоши, и Айлиш поправляет завязки и смотрит в лицо дочери. На мгновение кажется, будто мир затихает и тишина эта принадлежит шевелящейся тьме за горизонтом, Молли умоляет, начинает кричать, мам, пожалуйста, я не хочу туда, я не хочу этого делать, и Айлиш на мгновение застывает, наблюдая, как люди забираются в лодки, и ветер врывается им в рот, словно пытается выдернуть что-то изнутри, и она видит темный пологий мыс, и в дальнем поле нежно синеет лошадь, и она наблюдает за синей лошадью и внезапно понимает. Айлиш смотрит Молли в глаза и не может найти нужных слов, сейчас у нее нет слов для того, что она хочет сказать, Айлиш смотрит в небо, видя только тьму, понимая, что они с ней были едины и остаться означало бы навеки застрять в этой тьме, но она хочет, чтобы они жили, и она прикасается к голове сына, берет Молли за руку и сжимает, словно обещая, что никогда ее не отпустит, и говорит, к морю, нам нужно к морю, ибо море — это жизнь.
